Работники причала неохотно рассказали, что регулар бывает два раза в неделю, а семейные ладьи рода Лукрециев находятся в доках и плавают лишь по распоряжению членов семьи.

– Когда ближайший регулар? – поинтересовалась я хмуро.

– Через два дня. Должны доставить ткани, посуду, экзотику из Авриги и еще много разного.

– Отлично, – я потерла руки, – отплыву вместе с ними.

– Регулары не берут пассажиров, – скривился мужчина. Я отмахнулась.

– Договорюсь как-нибудь.

Тот лишь покачал головой.

Как бы прожить эти два дня, не встречаясь ни с кем из братьев? Не умею обманывать, и вряд ли смогу сделать вид, что не знаю про флер, из-за которого у меня на ужине сорвало крышу. Особенно беспокоил Фабий. Умный, хитрый, опытный, я разумно опасалась его мягкой диктатуры и словесных кружев, которые искусно плел, опутывая ими с ног до головы. Плюс он не брезговал использовать запрещенные методы. Вспомнилось словосочетание – зло всегда побеждает добро. Потому что зло не терзается моральными принципами, у него больше способов воздействия, больше инструментов, ведь оно их не фильтрует.

Задумавшись, я почти что впечаталась в чье-то тело. Испуганно отшатнулась и замерла, таращась на подпирающего стену Растуса в коридоре у моей двери.

– И много ты вчера узнала? – насмешливо поинтересовался он, опустив приветствие.

Я кашлянула и вопросительно подняла бровь, уходя в несознанку. Я была признательна за то, что пришел, вытащил из дурмана, но его слова о том, что я потенциальная пари и ему, заставляли осторожничать.

– Я слышал, как ты стояла за дверью. Чувствовал твое присутствие. Фаб находился дальше, ему не хватило способностей уловить твой запах.

– Запах? – я подняла руку и понюхала запястье. Вроде ничем не пахнет. Растус негромко рассмеялся. Я отошла к противоположной стене и встала напротив, сложив руки на груди, отгораживаясь. Коридор был широким, шириной метра три, поэтому мой взгляд охватывал всю фигуру домина, с сандалий до темной макушки.

Он был расслаблен и спокоен. Я не часто видела младшего Лукреция в нормальном состоянии, не сыплющего насмешками, не подначивающего брата, не накачивающимся коктейлями и не тискающим девиц.

– Что за феромоны? – меня со вчерашнего дня терзало любопытство, – откуда они и как не поддаться в следующий раз?

Растус отмахнулся от первых вопросов, зато на последний ответил подробно.

– Не подходи ближе, чем на пасус, – я перевела в метры, получилось около полутора, – на расстоянии воздействие слабеет, не употребляй алкоголь вместе с домином, так как опьянение очень похоже на флер, трудно различить. Можно еще вставить фильтры в нос, но это уже перебор.

– А ты когда-нибудь использовал феромоны?

В его глазах мелькнуло что-то темное. Я не поняла как – одним смазанным движением, занявшим не более доли секунды, он оказался прямо передо мной. Обхватил руки у локтей, прижал их к стене, а лицо приблизил вплотную. Я сглотнула и вжала голову в плечи. Да что у него за привычка все время вторгаться в мое личное пространство! Нависать, прижимать, трогать без спросу. Бесит!

– Угадаешь, когда я их использовал? – прошептал он мне в губы и подмигнул. – Если угадаешь – выполню любое желание.

Сердце панически ударилось о ребра. Не собираюсь я угадывать, особенно сейчас, когда домин стоит вплотную и жутко нервирует. Кончиками пальцев Растус взялся за завитушку на виске, распрямил и отпустил, та вновь свилась спиралькой. Сделал это раз, другой, третий, словно эта игра его откровенно забавляла.

– Ты тоже будешь добиваться ребенка любым способом? – я хмуро отобрала локон и заложила его за ухо. Голос сел, от страха или чего-то другого, не знаю. Но знаю, что против двух «хозяев империи» мне точно не выстоять. Наверное, я побледнела, так как выражение лица Растуса изменилось, стало обычным, насмешливым.

– Не бойся, – прошептал он мне в губы, – ни в какую парму я запрос не передавал. И дети мне не нужны. Это братец с ума сходит от страха лишиться сто третьего места, мне на него плевать.

– Замечательно, – пискнула полузадушено, – может, отодвинешься?

– Мне и так хорошо, – он внимательно смотрел мне в глаза. Мой же взгляд блуждал, где попало, только бы не скатываться к его рту.

– Отпусти, ты мне противен, – я повернула голову набок, отворачиваясь.

– Не нужно врать, – Растус с нажимом прошелся горячими ладонями от локтей к плечам. Кожа сразу же покрылась мурашками. Очертил большим пальцем ухо, спустился к ключице, погладил ямку у горла. Я замерла, как испуганный заяц. – Я домин. Я слышу твое дыхание, учащенно бьющееся сердце, чувствую запах, который выделяют поры твоей кожи, пульсацию крови под ней…

Он говорил прямо у моего лица. Двигающиеся губы мягко касались щеки, задевая нервные окончания. Я была как натянутая струна. Сильнейшее возбуждение, непрошенное, болезненное, скрутило живот и осело внизу горячим комком. Внутри все сжалось от желания податься вперед, прижаться к телу, или просто повернуть голову, подставляя губы его губам. И будь, что будет.

– Отпусти, – почти умоляюще прошептала я.

Растус сильно оттолкнулся ладонями от стены. Молча отступил назад, а я сразу же бросилась к двери. Один шаг, другой, третий…

– Я никогда не использовал феромоны, – донеслось в спину. Чуть склонив голову, показывая, что услышала, я юркнула в свои апартаменты. И уже там, за закрытой дверью, прислонилась к стене и пару раз стукнулась затылком, пытаясь прочистить мозги. Сердце колотилось как ненормальное, внутри что-то тоскливо дребезжало. Не похоже на флер. Я сравнивала свои теперешние ощущения с теми, которые испытывала на ужине с Фабием. Абсолютно другие.

Он прав, не нужно врать. Особенно себе. Сейчас, столкнувшись с Растусом, я почувствовала не страх. Замешательство, смущение, предвкушение схватки, трепет… что угодно, но не страх. Когда мои мозги вывернулись наизнанку? Словно переключились щелчком тумблера. Раз – он насильник и урод, два – он тот, от близости которого сносит крышу.

Только этого не хватало. Ко всем моим проблемам добавилась эта. Ничего, скоро меня здесь не будет. Страсть не любовь, пройдет гораздо быстрее.

Глава 22

Два дня до прибытия регулара я собиралась тихонько отсидеться в своих апартаментах. Сказала слугам, чтобы завтрак, обед и ужин приносили сюда, не дожидаясь распоряжения. Не вышло. Вечером, когда я читала в кровати, ко мне заявился Фабий. Причем открыл запертую дверь своим ключом, дав понять, что для хозяина не существует преград.

– Ты опять не явилась в столовую, – мягко попенял он с улыбкой на губах. Прошел в спальню и сел напротив.

– Я до сих пор плохо себя чувствую, – сделала вид, что не заметила его вопиющей наглости.

– Странно это слышать, тебя видели уезжающей рано утром с Авророй в поместье Гликериев, – домин насмешливо глядел мне в глаза, – а потом у причала, где ты допрашивала служащих.

Значит, следил… Что ж, лучшая защита, это нападение. Не мне тягаться с Фабием в опыте словесных перепалок, но я женщина, и всегда можно нацепить образ глупой блондинки или превратиться в обиженную истеричную дамочку.

– Признайтесь, вы меня чем-то опоили, тогда, на ужине? – я надула губы, – чуть не умерла от похмелья, словно выпила бутылку вина залпом. Голова кружилась всю ночь, жутко тошнило. Стало легче лишь к утру.

Интересно, он будет продолжать водить меня за нос или скажет правду?

– Ты никуда не уедешь с острова, пока не родишь мне ребенка, – Фабий не обратил ни малейшего внимания на мой выпад. Его голос звучал так же проникновенно и доброжелательно, как и всегда, но у меня от ужаса приподнялись волоски на коже. В ласковом голосе я услышала лязг защелкнувшего капкана. Вляпалась. По самое не могу вляпалась. В голове сумятица, мысли метались в тщетной попытке найти выход, озарение, любую дельную мысль.